Багерово. Они шли первыми
1. Они шли первыми.
Полигон находился в прямом подчинении Главнокомандующего Военно-Воздушными Силами. Научно-исследовательскую работу по разработке ядерных вооружений и его испытаниям курировал Л. П. Берия. Научными разработками ядерного оружия и его испытаниями занимался физик-ядерщик И. В. Курчатов. Названные должностные лица были частыми гостями 71 полигона, дислоцировавшегося в поселке Багерово. Естественно, незамеченными эти события оставаться не могли. Скрытность и тайны деятельности порождали легенды и мифы, которые существуют и сейчас.
Я решил развеять родившиеся легенды и мифы и показать жизнь и деятельность тех людей, кому выпало на долю создавать и испытывать ядерное оружие, предназначенное для обеспечения безопасности некогда могущественного государства — Союза Советских Социалистических Республик.
А начиналось все так. В августе 1945 года было создано Первое Главное Управление при Совнаркоме СССР. Его основной определялась организация промышленного выпуска ядерного оружия. В апреле 1946 года создается КБ-11 с местом дислокации в Саратове. В январе 1947 года в Восточном Крыму, в районе, примыкающем к населенным пунктам Багерово, Чистополье, Мама Русская, Чигини, выбрана площадка для дислокации создаваемого 71 полигона ВВС.
Поселок Багерово распложен в четырнадцати километрах от Керчи. В войну здесь базировался полевой аэродром. Сначала советский, потом немецкий, затем опять советский. В августе 1947 года было принято решение о создании 71 полигона Военно-Воздушных Сил для авиационного обеспечения ядерных испытаний по программе ядерного щита. В последние годы он оброс легендами и мифами.
Постановлением ЦК ВКП(б) и Совета министров 21 августа 1947 года принимается окончательное решение о создании 71 полигона. Цель создания полигона — авиационное обеспечение ядерных испытаний.
Непосредственное испытание ядерных «изделий» проводилось на Семипалатинском и Новоземельском полигонах. На Багеровском полигоне испытания также проводились, но за маленьким исключением: «изделия» начинялись не ядерным зарядом, а обычными взрывчатыми веществами. Определение поражающих факторов ядерных и термоядерных «изделий» в результате воздушного, подземного или наземного взрывов; светового, радиоактивного и воздействия ударной волны на наземные и летающие объекты в районе взрыва возлагалось на научно-исследовательскую часть полигона.
Следует отметить, что к плановым испытательным ядерным взрывам испытатели и научное оборудование научно-исследовательской части командировались к предполагаемому месту взрыва на Семипалатинский или Новоземельский полигоны. На полигоне осуществлялись испытания и отработки сложнейших радио- и локационных средств и контролирующих систем. Здесь создавались методики и проводился обзор разведданных за испытаниями, следовательно, и производством атомного и термоядерного оружия практически во всех странах мира. И неважно было, где взрывались ядерные и термоядерные заряды — в штате Невада, в Тихом океане, над Японским морем, на Маршалловых островах, в пустыне Гоби. Казахстане или на Новой земле. Радиоактивное облако после взрыва в одном из названных районов спустя сутки советские самолеты обнаруживали в районе черноморского побережья как Крыма, так и Кавказа… И ни одна разведка мира не связывала испытания сверхмощнейших ядерных вооружений с Крымом — Багеровским 71 полигоном. Установленный режим секретности срабатывал на сто процентов.
Отбор кадров был очень строгим, тем более, что руководству полигона предоставили широкие возможности приоритетного отбора инженерных и летных кадров из строевых частей и военно-учебных заведений. По некоторым данным, максимальная численность личного состава испытательных и летных подразделений к началу 60-х годов составляла около 3000 человек. Основная часть инженерно-технического состава не имела навыков испытательной работы. А сама работа испытателей была крайне сложной как на своем аэродроме, так и в экспедициях в составе авиационных групп. За все время испытаний на Семипалатинский полигон было направлено 11 авиационных групп, на Новоземельский полигон — 5 групп. Особо сложными считаются 1957-1982 годы, когда четыре раза одновременно авиационные группы направлялись на Семипалатинский и Новоземельский полигоны. Численность личного состава каждой авиагруппы составляла в среднем около 400 человек.
В 1952-1962 годах 71 полигон принял участие в 200 воздушных ядерных взрывах различной мощности на этих полигонах. В 1963-1972 годах личному составу полигона приходилось принимать непосредственное участие более чем в 100 ядерных взрывах на Семипалатинском полигоне. Все они были подземными.
Нужно отдать дань личному составу авиагрупп: работали они в крайне тяжелых условиях, особенно при отборе радиоактивных продуктов ядерных взрывов. После каждой командировки на ядерные полигоны, как правило, по 3-4 человека из состава авиагруппы направлялись в госпитали на излечение с последующим увольнением в запас по потере здоровья.
Правительство СССР того периода высоко оценило самоотверженный труд, проявленные мужество и героизм летным и инженерно-техническим составом 71 полигона ВВС при ядерных испытаниях. Более 280 человек награждены орденами и медалями, многие из них по 2-3 раза. Четыре офицера удостоены высшего государственного отличия — им присвоены звания Героев Советского Союза. Один офицер удостоен звания Героя Социалистического Труда, еще один — лауреат Ленинской премии, 12 — лауреаты Государственной премии. Орденом Ленина награждено более 20 человек, 10 человек получили досрочно очередные воинские звания.
По результатам испытаний и исследований личным составов полигона защищено шесть кандидатских диссертаций на соискание ученого звания — кандидата технических наук. Как видим, государство высоко оценило подвиг личного состава 71 полигона ВВС в период его службы. А как сложились судьбы офицеров, уволенных в запас и отставку, государство уже не интересовало. Оно было уверено, что люди, давшие подписку о неразглашении тайны полигона и своей служебной деятельности, будут терпеливо, в ущерб своему здоровью, под страхом этой самой пресловутой подписки, молчать и тихо, незаметно уходить в мир иной.
Вот что писал по этому поводу в октябре 1991 года старший техник-испытатель Б. Н. Громов: «Все мы, уволенные, за малым исключением, испытывали серьезные трудности с медицинским обеспечением, получением достойного жилья, устройством на работу. С этими трудностями мы воевали в одиночку. Мы. непосредственные участники многолетних ядерных испытаний, длительное время находились под страхом сурового наказания за разглашение военной и государственной тайны. Не исчез этот страх и по сей день!». Не менее жестко выказывает свою обиду старший летчик-испытатель А. В. Огнев: «До конца службы в армии я, как подопытный кролик, находился под специальным медицинским наблюдением. В 1991 году я был уволен в запас без права лечения в лечебных учреждениях Министерства обороны — тайна не позволяла. Как видим, состояние моего здоровья уже никого не интересовало».
Офицеры полигона, многократно находившиеся в пекле ядерных взрывов, годами работавшие с открытыми источниками радиации, а затем в течение 30 лет пребывающие в безвыходном положении хранить военную и государственную тайну, потерявшие свое здоровье, а в ряде случаев и сами ставшие источником радиоактивности, остались один на один со своими проблемами. На вопрос, был ли у государства нравственный долг перед личным составом полигона, его волей поставленным в условия особого риска, смело можно сказать, что такой долг или какие-либо другие обязательства оно взять на себя отказалось. Родина попросту предала своих героев в очередной раз.
Не следует думать, что авиаторы — участники испытаний ядерного оружия — подвергались только воздействию ионизирующего излучения. Не секрет, что это было характерно не только для летных экипажей, производивших отбор радиоактивных продуктов из облака ядерного взрыва, но и для инженерно-технического состава, принимавшего участие в дезактивации и обслуживании фильтр-гондол и самолетов. В большинстве же ситуаций, связанных с результатами ядерных взрывов, поражающие факторы — это комбинированное воздействие ионизирующего излучения, пагубно влияющее на состояние здоровья, радиоактивное загрязнение, электромагнитные импульсы, световой, тепловой, звуковой, ударный эффекты и психотропное воздействие. Все это сполна испытали на себе офицеры 71 полигона ВВС.
Проводились ли на 71 полигоне ядерные взрывы малой мощности, как гласит легенда, смело говорю: нет! Это невозможно было делать физически, исходя из географической близости полигона к населенным пунктам. Это утверждали все участники ядерных испытаний, с которыми мне приходилось общаться.
Далее…
—————
Источник: Газета «Керченский рабочий» июль 2010
Похожие статьи
Метки: Багерово, воинская часть, Полигон
Warning: count(): Parameter must be an array or an object that implements Countable in /var/www/u1372913/data/www/pantikapei.ru/wp-includes/class-wp-comment-query.php on line 405