Славная боевая судьба катеров завода «Залив»

<—-  В первые месяцы войны торпедные катера, построенные на Камыш-Бурунском заводе, вели боевые действия в составе Черноморского флота. Славная боевая судьба у этих стремительных и дерзких малых кораблей. Быстрые, маневренные, они наводили страх на противника своим внезапным появлением и мощными ударами.

Совместно с кораблями Черноморского флота катера в конце декабря 1941—начале января 1942 года участвовали в Керченско-Феодосийской десантной операции. Шквальный ветер, сильный мороз, битый лед значительно затрудняли их действия. Но они точно в срок — в 5 часов 26 декабря — высадили передовой отряд десанта из 200 морских пехотинцев в
районах Старого Карантина, Камыш-Буруна, Эльтигена. Особенно упорное сопротивление противник оказал в бухте судостроительного завода, где он создал долговременные укрепления.

Из воспоминаний Бориса Андреевича Шаруды, ветерана войны и труда, участника Керченско-Феодосийской десантной операции, слесаря ремонтно-механического цеха:

«К берегу мы смогли подойти метров на пятьдесят. Комбат первым прыгнул в воду: «За мной, братва!». Мороз — градусов десять, вода — сплошная ледовая каша. Выбрались по горло мокрые, тут же всех ледяным панцирем сковало. И сразу — в штыковую атаку.

Среди морских пехотинцев — Б. А. Шаруда (первый ряд в центре). 1941 г.

Среди морских пехотинцев — Б. А. Шаруда (первый ряд в центре). 1941 г.

Это нас и спасло. У моряков-десантников в рукопашном бою силы раз в пять увеличиваются. Сказать, что не страшно идти на немца — не скажу. Страшно. Ведь на смерть идешь. Или ты его, или он тебя. Другого выбора нет. У меня это вообще первый бой был. Было мне тогда восемнадцать. В этой схватке впервые и увидел смерть в побелевших от ужаса глазах немца, которого проткнул штыком. Он мне потом не один год снился. Мы настолько быстро смяли первый фашистский заслон, что враг просто растерялся, не ожидая такого поворота. Закрепились на заводской площадке за разбитыми стенами цехов и целый день отбивали атаки.

Вот так впервые побывал я на судостроительном, не зная, что после войны судьба свяжет меня с ним на всю жизнь. Сам-то я темрюкский, сельский,— кроме мазанок, ничего не видел. А тут — огромные полуразрушенные здания, на одном, помню, лозунг: «Все для фронта, все для победы». От самого большого цеха шли рельсы к морю, тут же разбитый мостовой кран, часть корпуса какого-то корабля. Позже узнал, что это был недостроенный торпедный катер. Ночью наступила передышка, а утром все сначала. Решили пробиваться к городу, куда должны были с востока уже подойти наши регулярные войска. С боями, с потерями пробились.

То, что увидели в Керчи, не забыть никогда. На деревьях, по всей улице Ленина, повешенные фашистами комсомольцы… Встречаясь сегодня с молодежью, всегда говорю им: будете идти по Ленинской мимо старых деревьев — остановитесь, обнажите головы, поклонитесь им низко.

А в Багеровском рву — тысячи расстрелянных мирных жителей: стариков, женщин, детей. Свои чудовищные зверства в городе фашисты начали с умерщвления маленьких детей. По приказу немецкого коменданта 245 учеников младших классов, собравшихся в школе, отправляли за город — якобы на прогулку. Там им раздали по отравленному пирожку, кому не хватило, немецкий фельдшер смазал губы ядом. Школьников старших классов вывезли за город и расстреляли из пулеметов. Мне казалось, что я хожу и все это вижу не на земле нашей, не наяву, а в каком-то кошмарном сне…

Потом были еще десанты: Новороссийск, Эльтиген… В Цемесскую бухту шли на 24 торпедных катерах. Лихие были ребята — через минное поле на всей скорости. Мины рвались уже за катером. Оставалось метров двести — катера развернулись в одну линию к берегу и — по две торпеды в цель».

Корабли и люди… Их судьбы переплетались, связывались крепко — будто морским узлом — навсегда. Когда Петр Верещагин высаживался в составе десантной группы майора Ц. Л. Куникова на Малую землю, он не знал и не думал о том, кто строил этот быстроходный катер, который под покровом ночи высадил их здесь. Тогда главное было — дойти до берега. А вот о своей любимой девушке Варе он думал постоянно.

Варя до войны работала на Камыш-Бурунском судостроительном чертежницей, и, кто знает, может, касались ее ладони этого сверхпрочного холодного металла. А он, Петр, служил тогда в тех краях на береговой батарее, там, в поселке Эльтиген, и повстречал рыбацкую девчонку Варю Чертову. Зародилась у обоих тайная надежда, что эта встреча
— их судьба. Но тут война. Когда Петра отправляли на фронт, обещал вернуться с победой.

Смерть подстерегала его на каждом шагу. Жестокие бои Керченско-Феодосийской операции, на дорогах Краснодарского края, Кавказа, битва под Новороссийском в районе цементных заводов. И, наконец,— Малая земля.
Смерть к Петру Верещагину постучалась уже на следующий день после их высадки на Малую землю. В одной из атак его тяжело ранило. Моряк рухнул как подкошенный. Руки и ноги не действовали. «Где ты, Варя? Жива ли? Я ведь должен к тебе вернуться!» — последнее, о чем подумал десантник и, теряя сознание, успел еще увидеть склонившегося над ним боевого друга Шалву Татарашвили.

В то, что Петр Верещагин останется жив, не верил даже сам Шалва. Тоже раненный, истекая кровью, тащил он своего русского брата два километра до переправы. Там сначала укрыл его в надежном месте, а когда подошел за ранеными торпедный катер, отправил его с Малой земли на Большую.

И вот сразу после войны письмо. Маленький, из тетрадного листа треугольничек: Крым, Эльтиген, Чертовой Варе.
— Жив!
В 1946 году они поженились. Тетя Полина отдала Варе свое единственное новое платье. В загс пришли вместе с друзьями Петра, а оттуда прямо на набережную. Вот и вся свадьба.

Верным оказался друг из Грузии, верной любовь Вари, верным было стальное сердце торпедного катера, согретое руками керченских корабелов. Никто не подвел десантника в тот роковой час. А судостроительный завод стал для бывшего морского десантника вторым домом. Работал П. А. Верещагин слесарем, много лет избирали его товарищи секретарем партийной организации цеха. Так вдвоем с Варей и ходили на завод, никогда больше не разлучаясь.

Казалось, не только живые — мертвые стреляли, кричали «Ура!» Десантники переходили на катерах, мотоботах пролив и, зацепившись за берег, за керченскую землю, умирали в жестоком бою, в рукопашной схватке. 40 дней и ночей они сражались с врагом. Для участия в Керченско-Эльтигенской операции в ноябре 1943 года были выделены 30 торпедных катеров. Приблизить день освобождения города пришли с десантом на Огненную землю и катера, построенные на Камыш-Бурунском заводе.

Вспоминая о героических сражениях в Керченском проливе, командир бригады торпедных катеров Черноморского флота В. Т. Проценко в своей книге «Мгновение решает все» дает высокую оценку этим боевым кораблям. Десятки потопленных вражеских судов. Из Эльтигена и Керчи катера вывезли более тысячи раненых, доставили, войскам множество боеприпасов и техники. И это на самых маленьких торпедных кораблях, каждому из которых пришлось сделать в среднем по десять огненных рейсов.

1 ноября разведка Старокарантинского партизанского отряда, которым командовал К. К. Мухлынин, доложила о высадке в Эльтиген советских десантников и о том, что фашисты стягивают туда силы. Командир повел отряд в бой. 4 орудия, 7 автомашин, более 30 вражеских артиллеристов остались на дороге.

далее…

Метки: , , , , , , , ,


Warning: count(): Parameter must be an array or an object that implements Countable in /var/www/u1372913/data/www/pantikapei.ru/wp-includes/class-wp-comment-query.php on line 405

Ваш отзыв

Вы не робот? * Лимит времени истёк. Пожалуйста, перезагрузите CAPTCHA.

наверх

Open Directory Project at dmoz.org Яндекс.Метрика