<—- Как строится судно? В довоенные годы любой корабел, не задумываясь, ответил бы: корпус судна рождается на стапеле, воздвигается постепенно от днища и вверх — к палубе, одновременно к носу и к корме. Так строили искони. В конце 40-х годов, благодаря внедрению электросварки, кораблестроители начали переходить на так называемый поточно-позиционный метод. Он предусматривает сборку плоскостных и объемных секций на нескольких позициях стапельной площадки. После завершения определенного объема работ объект перемещают на следующую позицию. С внедрением этого метода целесообразными стали специализация, разработка бригадных графиков постройки, маршрутные ведомости. Десятки операций оказались ненужными, на сотни других требовалось времени в несколько раз меньше, чем раньше. Суда стали строиться быстрее, затраты уменьшились.
В 1947 году директор завода Н. М, Клементьев был переведен на другую работу. На его место прибыл со Сталинградского тракторного завода инженер Н. Т. Просвиров.
Шло время. С каждым новым шагом в будущее прибавлялось сил у корабелов. Администрация завода, партийная, профсоюзная и комсомольская организации не только сделали многое для сплочения коллектива, но и создали благоприятные условия для творческой работы, для повышения и совершенствования профессионального мастерства каждого. В трудный восстановительный период судостроители сумели в короткие сроки наладить производство, ликвидировать тяжелое наследие войны.
В августе 1949 года завод ожидал пополнения из Ленинградского кораблестроительного института.
Поезд в Керчь пришел рано утром. Клара Хохлева и Галя Мосалева выгрузились со своими баулами на вокзале и в растерянности переспрашивали попутчиков:
— Как пешком? Разве здесь трамваи не ходят?
— Это вам не Ленинград, девушки. Вот до рынка дойдете — там автостанция, должны ходить бортовые машины в Камыш-Бурун.
Шумный базар поразил их изобилием фруктов, овощей. Всюду преследовал запах рыбы. Предлагали и вяленую, и копченую, и свежую — глаза разбегались. Между рядами бегал худенький, черный от южного солнца мальчишка лет десяти, с большим медным чайником и кружкой в руках.
— Кому воды! Кому воды!—тянул он тонким голоском.
Девушки купили крупных сизых слив, большую булку и наскоро перекусили. Теперь в дорогу — на завод. Керчане — люди приветливые, наперебой рассказывают, как доехать. «Это вам в Старый Карантин — там у них общежитие для приезжих».
Нет, обычный поселок на берегу моря, там два многоэтажных заводских дома»,— успокаивали их. Купили билеты, с большим трудом втиснулись на бортовую машину и, примостившись на чемоданах, поехали по пыльной, ухабистой дороге.
Из воспоминаний Клары Николаевны Злобиной (Хохлевой), старшего инженера планового отдела:
«Завод нас вначале очень разочаровал. Стоит на пустыре, кругом песок, камыши, болото и почти никаких деревьев. Конечно, с нынешним заводом-красавцем, утопающим в розах и зелени, с хорошими дорогами, большими, просторными цехами и сравнивать нечего. Всего несколько маленьких зданий, самое большое — корпусный цех. Сейчас кажется странным, как это здесь располагалось тогда административное управление завода, техотдел, конструкторское бюро и все службы самого цеха.
Временно исполняющим обязанности директора (Просвиров болел) был Евгений Николаевич Шапошников. Идем к нему. Расспрашивает, как мы устроились, в чем нуждаемся. Тут же позвонил заместителю по общим вопросам М. М. Петрову и попросил его помочь нам в решении бытовых вопросов. Затем предложил одной из нас место экономиста в ОТИЗе, а другой— в планово-производственном отделе. Мы в один голос: «Хотим только в цех!» Так горячо его убеждали, что Евгений Николаевич согласился и направил меня в корпусный цех, Галину — в стапельный. Ни в одном цехе ранее экономистов не было. Начинать надо все сначала и самим. Подсказывать некому.
В конце беседы Шапошников сказал, чтобы в случае необходимости без стеснения обращались к нему. А потом при каждой нашей встрече интересовался, как работается, отдыхается. Ответ у нас всегда был один: «Отлично!»
Через некоторое время вернулся директор, и Шапошников уехал обратно на Калининградский завод, где продолжал работать главным инженером. В 1950 году Просвирова перевели на работу в Минск, а Евгения Николаевича назначили директором нашего завода. При первой же встрече — расспросы о работе, житье-бытье. Никогда и никому Евгений Николаевич не отказывал во внимании, но и работу требовал квалифицированную.
Похожие статьи
Метки: «Залив», восстановление, завод, История, постройка
Warning: count(): Parameter must be an array or an object that implements Countable in /var/www/u1372913/data/www/pantikapei.ru/wp-includes/class-wp-comment-query.php on line 405